Сибирь: счастье за горами

Другие миры

«Сибирь, брат. Другие миры», – так сказал драматургу Ивану Вырыпаеву на вечеринке в Нью-Йорке неназванный чернокожий актер, выслушав его рассказ о родном Иркутске.
Миры действительно другие – до Сибири серия РЕШевских сборников рассказов о местах жительства русских писателей и публицистов добиралась долго, через Москву и Питер и советское прошлое. Структура тоже сильно поменялась. Если предыдущие сборники представляли собой зарисовки писателей об отдельных районах, улицах, дворах, где проходило их детство или юность, то «Сибирь» поделена на три части: «Вспоминая» с зарисовками из сибирского прошлого, «Открывая» с текстами в духе травелогов или репортажей, где жители обеих столиц навещают Сибирь, и «Погружаясь» – с художественной прозой, действие которой происходит Сибирь.

Нетрудно догадаться, что тексты получились очень разными: в первой части счастливые воспоминания из катания на санках в детстве (телеведущей Татьяны Лазаревой, родившейся в Новосибирске) соседствуют с историей дома в Томске, где жил Андрей Филимонов, и почти социологическим очерком Романа Сенчина о Туве. Во второй части есть и очерк о походе протопопа Аввакума в Сибирь (авторства Андрея Рубанова), путевые заметки Василия Авченко и Ильи Кочергина и увлекательный репортаж Наталии Клевалиной о неделе, которую журналистка провела в качестве ученицы шамана.
С третьей частью все еще сложнее, потому что проза у писателей по понятным причинам получилась разная. Самыми любопытными кажутся рассказы «Тоннельный синдром» красноярца Дмитрия Захарова – триллер о заброшенном закрытом городке, который превратить в туристическую Мекку мешают местные чиновники, «Проводины» антрополога Василины Орловой, где дух старой Сибири рождается через песни и романсы, которые поют бабушки, и «В зимнем створе» Михаила Тарковского, где рассказ о рыбалке на Енисее приправлен местными диалектизмами и колоритом. В этих рассказах открывается неожиданный взгляд на Сибирь – это не просто край, предназначенный для наращивания могущества России, как у Ломоносова, и не просто край сильных людей. Это и предчувствие чего-то темного:
«Енисей здесь был еще не особо широкий, но все равно похожий на реликтовое чудовище — пока, к счастью, сонное и неповорот- ливое. Мидгардский змей под транквилизаторами» (Дмитрий Захаров, «Тоннельный синдром»)

 И неожиданный взгляд на людей, живущих здесь:
«Сибирь чем не американский melting pot, или плавильный котел, если выразиться по-нашему? Русские, украинцы, белорусы, казахи, немцы, которые постепенно наполняли Сибирь с XV века, ненцы, эвенки, эвены, хакасы, долгане, кеты, буряты — что жили здесь всегда, как индейцы всегда жили в упомянутой Америке. Французы, англичане, японцы, ки- тайцы, литовцы, латыши, эстонцы... Ответственно утверждаю, что за годы и столетия все переплавилось, кто бы что по этому поводу ни говорил, что бы ни декларировал». (Евгений Попов, «Сибирь»)
И понятно, откуда берется плохое предчувствие и ощущение «плавильного котла». Тема репрессий никуда не девалась, но в сборнике ее на удивление мало: лишь мельком бабушки говорят об уничтоженных когда-то деревнях, вскользь упоминаются лагеря. Тема сборника – Сибирь как дом, конечно, но это умолчание выглядит несколько странно.

Вообще лучше всего в сборнике удались те тексты, которые показывают изнанку Сибири, не открыточный вариант «покоренных храбрыми русскими людьми» степей или красот Ангары. Героиня «Города безымянных улиц» Ярославы Пулинович боится возвращаться ночью домой одна – вдруг она потеряется, а улицу назвать не сможет, ведь никаких улиц в городе нет, а есть только номера микрорайонов? А вот Наталия Клевалина испытала что-то вроде просветления, задабривая духа горы в тувинской степи: если бы не хитрый ритуал с разбрызгиванием молока из пластиковой бутылки, глядишь, не завелась бы машина, застряли бы шаман с ученицей в месте без мобильной связи, вдалеке от человеческого жилья.

Но таких текстов здесь мало. В итоге сборник все равно получился слишком отстраненным: Сибирь тут, как в картинке из учебника. Часть проблемы, возможно, в том, что Сибирь слишком большая – трудно такой регион со слишком разными биомами и городами уместить в один сборник.

Еще странно, что в сборнике нет текстов ни одного человека тувинской, ненецкой, эвенкийской или другой народности: Сибирь – земля их предков, место, где они живут до сих пор, но голоса им здесь не дали. Возможно, дело за будущим.

Сергей Лебеденко,
писатель, журналист, автор блога "Книгижарь"